«Альтернатива для Германии» как катастрофа для правящего в Берлине светофора

Высокие результаты выборов правой популистской «Альтернативы для Германии» и левого популистского «Союза Сары Вагенкнехт» отражают глубокий кризис правящих политических партий в ФРГ.

Предупреждения системных партий, находящихся под их влиянием радио и телеканалов, центральных либеральных печатных СМИ от «Der Spiegel» до «Die Zeit», от «Frankfurter Allgemeine» до «Süddeutschen Zeitung» не возымели действия. 

На земельных выборах в Саксонии и Тюрингии 1 сентября «Альтернатива для Германии», которую Федеральное ведомство по охране Конституции ФРГ классифицировало как правую экстремистскую, получила более 30% голосов. Повсеместно заговорили об исторических результатах волеизъявления в ФРГ. 

В Саксонии АдГ набрала 30,6%, немногим меньше правящей ХДС, за которую отдали голоса 31,9% избирателей. В Тюрингии АдГ с 32,8% стала крупнейшей партией. 

В Тюрингии «Альтернатива» добилась примерно 50-процентного прироста избирателей, в Саксонии - 25-процентного. АдГ получила поддержку в первую очередь сторонников ХДС (44 тыс. человек в Саксонии, 28 тысяч - в Тюрингии) и в меньшей степени приверженцев партии «Левая».

Левые сильно проиграли. В Тюрингии их доля упала с 31 до 13,1% по сравнению с кампанией 2019 года. В Саксонии им не удалось преодолеть пятипроцентный порог - 4,5%. 

Поводом для потерь, беспрецедентных в партийной истории ФРГ, стала конкуренция со стороны «Союза Сары Вагенкнехт». Её возглавляет бывший председатель парламентской фракции «Левой». В течение многих лет она была главной медийной звездой партии, блестяще участвуя в телевизионных ток-шоу.

Вагенкнехт попала в немилость партийного руководства, когда выступила против поставок оружия на Украину и за мирные переговоры после начала специальной военной операции России в феврале 2022 года. «Левая» оказалась неспособна влиять на вопросы политики мира. 

В Тюрингии более половины бывших левых избирателей перешли к ССВ, в Саксонии - три четверти. Вагенкнехт сочетала левые социально-политические требования с пацифистскими позициями и критикой неконтролируемой иммиграции. Не оправдывая военные действия России, она настаивала, что поддержка Украины не в интересах Германии.

Благодаря левоконсервативной позиции она приобрела голоса потенциальных сторонников ХДС: 43 тысяч в Саксонии и 18 - в Тюрингии. В обеих землях «Союз Сары Вагенхнехт» получил 15,8% и 11,8%. И здесь тоже новый феномен в истории ФРГ. Политическая организация, основанная только в январе, к осени добилась на выборах двузначных результатов.

Среди проигравших в обеих землях - партии, входящие в коалицию «светофор», правящую на федеральном уровне (она получила название из-за цветов участников: красный - Социал-демократической партии Германии, жёлтый - либеральной Свободной демократической партии и зелёный - «Зелёных»). Одна цифра ясно показывает масштабы катастрофы. У АдГ в Тюрингии - более чем в два раза больше голосов, нежели светофор вместе взятый. 

СДПГ набрала только 6,1% в Тюрингии, 7,3% в Саксонии, а «Зелёные» едва преодолели пятипроцентный барьер (5,1%). «Зелёные» и СвДП в Тюрингии взять его не смогли, получив 3,2% и 1,1%. В соседней Саксонии СвДП, правящей в Берлине, пришлось довольствоваться 0,9%.

Традиционная «Левая» крупно проиграла на выборах в самом широком смысле. По разным причинам. Все партии с левым уклоном, от СДПГ до «Зелёных» и «Левых», уже давно сосредоточили внимание не на проблемах трудящихся, а на гендерной идеологии, кажущимся сектантским феминизме и пропаганде тематики ЛГБТ-сообщества*. Яркая иллюстрация - ежедневная повестка общенациональной радиостанции «Deutschlandfunk». Там доминируют преимущественно сторонники «Зелёных», а обозначенные ими приоритеты часто раздуваются до карикатурной степени.

К тому же левые партии постепенно покинули нишу, которую они успешно занимали десятилетиями, - движение за мир и акции протеста против милитаризма. Переход левых на позиции НАТО и трансатлантической солидарности создал политический вакуум, который успешно заполнили и «Союз Сары Вагенкнехт», и АдГ. 

Если во время холодной войны правые силы ФРГ были против Москвы и поэтому находились в лагере НАТО, то «Альтернатива для Германии» говорит (особенно в Восточной Германии) о мире и хороших отношениях с Россией. С момента исчезновения КПСС Россия не вызывает отвращения у германских правых. Содержание и стиль российского лидера Владимира Путина вызывают как минимум уважение, а в некоторых случаях - сильную симпатию в кругах правых немцев, настроенных против мейнстрима.

Их позиция отвечает массовым настроениям, особенно в Восточной Германии. И сотрудники избиркомов, представляющие правительственные партии, и западногерманские журналисты сообщают, что граждане Саксонии и Тюрингии в первую очередь выражали недовольство военной поддержкой Киева со стороны федерального правительства.

По сравнению с результатами левых результаты ХДС сравнительно стабильны. Тем не менее отток голосов ХДС к АдГ свидетельствует о постепенной политической эрозии, и процесс не достиг пика. 

Всего пять лет назад нынешний председатель ХДС Фридрих Мерц заявил, что сократит электорат «Альтернативы» вдвое. Но в обозримом будущем его обещание выглядит совершенно нереально. Растущая привлекательность АдГ, особенно в Восточной Германии, становится всё большей проблемой для ХДС (которая в целом стареет и в которой доминируют западногерманские чиновники).

Проблема «Альтернативы для Германии» вот в чём. Несмотря на успех, она не в состоянии найти политическую организацию, готовую вступить с ней в коалицию. Поэтому руководство АдГ обвиняет политиков остальных партий в игнорировании воли избирателей. В краткосрочной перспективе АдГ с её программой к власти не прийти, но в долгосрочной она как минимум сделается более привлекательной. Между тем попытки политиков и СМИ доказать идеологическую близость «Альтернативы» к фашизму оказались бесплодными.

«Как начинается фашизм» - так звучала передовица гамбургского журнала «Der Spiegel» за два дня до выборов в Тюрингии. На обложке - главный кандидат от АдГ из Тюрингии Бьёрн Хёке, за ним - Марин Ле Пен и Дональд Трамп. Однако газета не представила доказательств, что «Альтернатива» - фашистская. 

Фактически АдГ не имеет тоталитарной расовой идеологии и не основана на фашистском массовом движении, которое хочет завоевать государство. В отличие от НСДАП, у неё нет штурмовых отрядов - формирований для уличных боёв. Тогда как в НСДАП 1932 году насчитывалось более 400 тыс. человек.

Но отношение лидера АдГ в Тюрингии Хёке к историческому фашизму вызывает вопросы. В интервью «The Wall Street Journal» 2017 года он сказал о Гитлере: «Большая проблема в том, что Гитлера изображают абсолютным злом. Но, конечно, мы все знаем, что в истории не бывает чёрного и белого». 

Хёке, по профессии - школьный учитель истории, призывал к развороту на 180 градусов в политике памяти. Поскольку в Германии она основана на негативной оценке нацистского режима, по логике Хёке мог иметь в виду только то, что время правления гитлеровского режима следует изображать в менее негативном ключе.

Его позиция не становится более безобидной от того, что Хёке выступает за хорошие отношения с Россией. На одном из мероприятий АдГ он поблагодарил Москву за освобождение от Наполеона и воссоединение Германии. В то же время Хёке не упомянул об освобождении от гитлеровского нацизма в 1945 году.

В некоторой части русской общественности, особенно в соцсетях, широко распространена точка зрения, согласно которой АдГ - остриё консервативных сил. А придя к власти, они могут привести к улучшению российско-немецких отношений. Но ожидание сомнительно. И не только из-за позиции Хёке и других сторонников АдГ относительно нацистского прошлого. При ближайшем рассмотрении программа «Альтернативы» не удовлетворяет русских надежд. 

Там говорится: «Для АдГ смягчение отношений с Россией является предпосылкой прочного мира в Европе». Далее следует предложение: «В интересах Германии интегрировать Россию в общую структуру политики безопасности, не игнорируя наши собственные интересы и интересы наших союзников». Предполагаемое стремление к разрядке встречает ограничение в «интересах наших союзников». То есть - США, которые доминируют в НАТО.

Программа «Альтернативы для Германии» - под глубоким влиянием блокового мышления идеологии НАТО и далека от национального нейтралитета. АдГ ни в коей мере не разделяет позиции России по вопросам неоколониализма или стратегической дружбы с Китаем или Кубой.

Но всё же ХДС считает, что АдГ - его самый опасный конкурент. Христианско-демократический союз Германии - наиболее прочный оплот против «Альтернативы» в восточной части страны. ХДС получил 23,6% в Тюрингии и 31,9% в Саксонии, где премьер-министром является Михаэль Кречмер. 

В обеих землях ХДС рассматривает возможность создания коалиции с «Союзом Сары Вагенкнехт». И налицо политическая, ментальная и психологическая проблема для партии. Десятилетиями антикоммунизм - наряду с основными христианскими ценностями - служил ключевой идеологической опорой ХДС. Однако Сара Вагенкнехт в течение нескольких лет была представителем коммунистической платформы в Партии демократического социализма, из которой возникла «Левая». 

Спустя годы после исчезновения ГДР она высоко оценила дальновидность бывшего председателя Госсовета ГДР Вальтера Ульбрихта, строителя Берлинской стены.

Ирония истории в том, что бывший апологет Ульбрихта Вагенкнехт встречается с политиками ХДС, чтобы прийти к согласию о строительстве административной стены вокруг Германии против нелегальных иммигрантов. И если в случае с нелегалами легко обнаружить совпадения между ХДС и ССВ, то по части внешней политики Вагенкнехт попытается оказать давление на ХДС во время коалиционных переговоров в Саксонии и Тюрингии. 

В обмен на поддержку земельного правительства во главе с ХДС Вагенкнехт призывает отказаться от запланированного размещения в Германии американских ракет средней дальности. А также - прекратить поставки оружия в Украину. Однако, как представляется, ХДС вряд ли пойдёт навстречу. Тем более что внешнеполитические темы не относятся к сфере компетенции земель. 

Задача ХДС - не допустить, чтобы Сара Вагенкнехт привела к внутрипартийному расколу между региональным и федеральным уровнями.

Попытка оказать давление на потенциального партнёра по коалиции ХДС обнаруживает структурные слабости ССВ. В Саксонии партия насчитывает всего 70 членов и во многих местах не существует как организация. Она опирается на политически неопытных членов новых парламентских групп. Имеет централизованную структуру и основана на культе личности самой Сары Вагенкнехт, стремящейся сгладить внутренние разногласия. 

По структуре ССВ партия даже в большей степени вождистская, чем АдГ. Причём независимо от того, насколько она позиционирует себя как альтернативу правым.

Вагенкнехт пытается создать впечатление, что, имея долю избирателей от 12 до 16%, она могла бы фундаментально изменить курс других партий и даже политику на федеральном уровне. Но по факту играет в покер с высоким риском. 

Скорее всего, ХДС начнёт успокаивать сторонников «Союза Сары Вагенкнехт» ни к чему не обязывающими шаблонными компромиссами по вопросам мира. Тогда его лидер рискует быстро оказаться под давлением собственных однопартийцев, согласиться на коалицию и получить министерские кресла. 

Сама Вагенкнехт не претендует на пост министра, поскольку хочет быть избранной в 2025 году в Бундестаг. 

Если в Саксонии и Тюрингии сложится коалиция или если ССВ согласится на правительство меньшинства ХДС, ССВ грозит та же проблема, которая уже значительно способствовала ослаблению «Левой». Там, где «Левая» была вовлечена в региональные правительства (например, в Мекленбурге-Передней Померании, Бранденбурге и Берлине), она существенно просела по голосам.

Первоочередная причина - разочарование, что коалиционные правительства не выполняли основные социальные требования. Например, прекращение роста арендной платы. 

Но если аналогичный процесс затронет «Союз Сары Вагенкнехт», он приведёт к упадку партии. Вероятное следствие - повсеместное усиление АдГ как единственной антисистемной силы.

Более глубокие причины электоральных успехов АдГ и ССВ в Восточной Германии кроются в социальных процессах, происходивших там в течение последних трёх с половиной десятилетий. 

Решение о присоединении ГДР к ФРГ приняла в 1990 году Народная палата (восточногерманский парламент). Таким образом, ГДР просто бесследно исчезла вместо того, чтобы два суверенных государства вели переговоры о компромиссных условиях объединения. Хотя Конституция ГДР не предусматривала присоединение к другому государству. 

Ликвидация Восточной Германии привела к её политической, экономической и культурной колонизации, в которой национальные традиции сохранились под колпаком марксизма-ленинизма и реального социализма словно в своеобразном культурном холодильнике. Поскольку буржуазия в Восточной Германии использовала открытую границу для голосования ногами (пока не построили стену), в ГДР возникло нечто, что первый постоянный представитель ФРГ в ГДР дипломат Гюнтер Гаус назвал государством маленьких людей - народ без высшего класса и во многом без мигрантов.

Первоначально после объединения сложившаяся конъюнктура играла на руку Партии демократического социализма, которая возникла из Социалистической единой партии Германии, правившей в ГДР. Но теперь выгоду извлекает «Альтернатива для Германии», умело используя традиции ГДР, отделённые от социалистического контекста.

Партии, находящиеся у власти в Западной Германии, гораздо менее приспособлены к тому, чтобы интегрировать политические силы Восточной на избирательном уровне, чем когда-либо. Им не хватает ни чутья, ни инструментов. 

Политическая система ФРГ переживает глубочайший кризис легитимности. Его потенциальные масштабы - в осознании того, что левые и правые популисты из протестных партий достигли рекордных результатов - при том что по-настоящему острый экономический кризис пока не грянул.

Война на Украине послужила катализатором кризисных процессов. Они отражаются на региональных выборах в Восточной Германии и, вероятно, получат развитие на федеральных выборах сентября 2025 года. 

Война ясно показала тёмные стороны блоковой солидарности, фактическое ограничение национального суверенитета и опасность перехода вслед за НАТО к конфронтации с Россией. Но у Германии нет собственных территориальных конфликтов с Россией. И нынешнее положение вещей, которое становится труднее скрывать, заставляет миллионы немцев задумываться об альтернативе политике, практикуемой в Берлине.

* Признано в России экстремистским и запрещено.