Нет ни Воланда, ни Воронежа. Рецензия на киношедевр «Мастер и Маргарита»

Рукопись Виктора Лиходзиевского.

Самая серьёзная моя претензия к «Мастер и Маргарита» Локшина-Кантора одна: зачем и почему вы убрали из кино Воронеж?

В романе, когда выкатывают в Ялту симпатичнейшего Степана Богдановича Лиходеева, а тот зовёт домработницу Груню, Воланд за неё отвечает: «А Груни нет, я услал её в Воронеж, на родину…»

В отчётном фильме Воланд-Диль говорит так: «А Груни нет, я услал её на родину…», а дальше, как в романе, продолжает, мол, вы давно не давали ей отпуска.

Объясните, чем и кому помешал Воронеж? Хронометраж бы он отобрал, что ли? В данном случае скорее без ущерба можно было убрать слова «на родину», это здесь совершенно не важно. Вы даже оставили момент, где Лиходеев проснулся в носках и «трясущейся рукой провёл по бедру, чтобы определить, в брюках он или нет, и не определил». Говорят, книжный момент был дорог Маргарите-Снигирь. Тут хорошее описание адского похмелья, спору нет. Но почему, о боги, среди занятых в съёмках звёзд не оказалось воронежца или воронежанки? Прокол. Его и надо ставить на вид режиссёру Михаилу Локшину, а не сожжённую в финале Москву, тем более что в одной из ранних редакций романа вся абсолютно Москва действительно горела в конце.

Да, я пересмотрел фильм на ночном сеансе в кинотеатре «Максимир» и готов дать настоящую, верную рецензию, рецензию - на века.

Вовсе не случайно и не только ради продвижения фильм получил романное название «Мастер и Маргарита», а не «Воланд», как было задумано сначала.

Это кино про писателя Мастера и его любовницу - Маргариту, которая всегда была ведьмой. Никакой Воланд в этом кино не главный. Скажу больше, Воланда там нет. Но есть подозрение, что он плод воспалённого нездорового воображения писателя, который пишет роман о Мастере (и Маргарите), который написал пьесу о Пилате. И есть подозрение, что этот писатель - Булгаков; я даже слышал громкие голоса, что Цыганов похож на Михаила Афанасьевича… Похож, как свинья на ёж. Возьмите любых пару портретов Булгакова, и вы тотчас увидите разницу.

Киношный Писатель-Цыганов это такой же Булгаков, как Иешуа Га-Ноцри - Иисус Христос.

Перед нами, конечно, не экранизация романа. В Москве за год до описываемых в романе событий писатель встречает не сатану, а интуриста Воланда, немца. Возможно, шпиона. А ведьма-вампирка Гела - беспринципная, но цепкая лимитчица, начинающая актриса Гала, готовая на всё. Есть у писателя и приблудный дворовый кот мейн-кун (вы вообще видели, чтобы мейн-кун слонялся без хозяев? по слухам, он и 12 часов без них не может), которого киношный автор романа называет Бегемотом и вставляет в сюжет. Даже знаменитая сцена в Варьете, которая многим нравится почище великого бала у сатаны, это галлюцинация писателя, который пошёл с интуристом Воландом на революционный спектакль вместо снятой перед самой премьерой его пьесы «Пилат» (в жизни Булгакова так снимали «Кабалу святош»).

То есть ровно всё, что мы знаем и любим в романе «Мастер и Маргарита», в кино 2024 года выпуска не происходило. Не было на самом деле. А что было? Был писатель, модный и талантливый, которого надломили, но он всем отомстил, прописав их казни в романе. А ещё у него была любовница, мужняя жена Маргарита Николаевна, но это уже не точно. Возможно, она тоже ему привиделась, как Воланд, который уже - сатана, а не интурист. Во всяком случае оба (он и она) кончают с собой в один момент, что наводит на мысль о том, что галлюцинации натурально сложно пережить того, кто ею страдает.

Реальный Булгаков тоже грозил покончить с собой, даже приобрёл с этой целью браунинг (из браунинга перед звонком Сталина Булгакову застрелился Маяковский), но всё же испил чашу мук и страданий до последней капли. Умер, даже не отредактировав роман. Знаете, где Булгаков остановился? На том месте у Кремлёвской стены, где Маргарита на скамейке встречает Азазелло; на словах:

«Так это, стало быть, литераторы за гробом идут? - спросила Маргарита и вдруг оскалилась».

Далее роману окончательный вид придавали без Булгакова, а ведь это, помилуйте, ещё 170 страниц по книге Центрально-Чернозёмного книжного издательства 1987 года. Которую я прочёл в 12 или 13 лет и был захвачен чувствами, до этого от книги не испытываемыми никогда.

Я тогда не знал, кто такой писатель Булгаков. Думал, какой-то дед вроде Достоевского или Салтыкова-Щедрина, из досоветских. С первой страницы поразила даже не тема дискуссии на Патриарших. «Речь эта, как впоследствии узнали, шла об Иисусе Христе» или «кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком…»

Поразила именно зловещая реальность нереальных событий, так ловко и вместе с тем инфернально они рассказывались. Ты, читатель, присутствуешь там, совсем как Воланд под видом ласточки на балконе у Понтия Пилата (в кино эта линия дана совсем впроброс, но Пилата Банг там аутентичный).

Роман не был похож ни на что ранее читанное, а читал я много. И главное - было совершенно не ясно, к чему вся эта история движется. Каждая глава была как тайна, которую раскрываешь страница за страницей.

И здесь новый фильм неожиданно оказался на высоте. Во-первых, тут тоже не знаешь, что будет в следующем кадре (это-то в кино по самому зачитанному роману современности). И главное, понятия не имеешь, чем закончится. В первый просмотр, когда до конца фильма осталось четверть часа, а бал сатаны ещё даже не раскачался, я предположил, честно предположил, что «будет вторая серия». Сейчас ведь тренд такой, всё делить и несколько раз собирать кассу. Так что в первый просмотр был удивлён, что кино завершилось. Но самое странное и необъяснимое, что во второй просмотр 167 минут киноленты снова оказались захватывающими. Это не роман Булгакова, у них с фильмом мало похожего, но это очень интересное кино.

И как настоящее кино оно в первую голову про нас с вами. Даже про наших политиков. Например, и 20 минут хронометража не прошли, а в кадре за столиком предстал облик губернатора Гусева.

Только здесь его звали администратор Варенуха в исполнении актёра Павла Ворожцова. Что-то воронежское есть в фамилии, не правда ли. Он ещё и родился в Прибалтике. Это уже как наш мэр Кстенин. Знаете, пошло повторять за Воландом, что люди остались те же. Как и мотивы их поступков. Это само собой. Поэтому занятнее отталкиваться от облика персонажей и общего запечатления.

Идём дальше, пять минут спустя снова видим Гусева-Варенуху, а рядом кто бы вы думали? Сами решите, на кого смахивает финдиректор Римский.

А вот критик Латунский (актёр Дмитрий Лысенков), особенно, когда выступал с инвективами в адрес писателя, это директор ЦУР Воронежской области Черваков.

Нашему директору ещё бы усики такие же, пенсне и волосы зализать назад. Правда, Латунский из фильма - хищник, а наш - вынужденный вегетарианец. Зато Черваков лучше бы справился с обличительной речью, в кино на уровне тональности Латунский прорабатывает слишком карикатурно - а это плохо, ведь критик-убийца статусный и знаменитый

Дальше - Стёпа Лиходеев, тут дело уже не в облике, а чисто в бихевиоризме. Каждый из нас знает несколько стёп: «Пьянствуют, вступают в связи с женщинами… и делать ничего не могут, потому что ничего не смыслят в том, что им поручено». Но конкретно Лиходеев всё-таки вправду симпатичнейший персонаж, он и пьёт, как объясняет Писатель-Цыганов, потому что его воротит от того, что вокруг.

Кстати, в этом месте должен попросить прощения у Владимира Бортко, я в первом отклике на новый фильм обозвал его сериал всего лишь подстрочником. Но это местами (пересмотрел и его) очень удачный подстрочник. Дорогого стоит, например, авторский восторг-монолог про порционные судачки а натюрель и стерлядь в серебристой кастрюльке, который Бортко отдал Лиходееву в исполнении прекрасного Панкратова-Чёрного.

Пора, пора - к главным героям теперь.

Всё просто. Каждый автор мучается, когда его не понимают и перевирают. Нет, дураки только этим и занимаются. На них попросту наплевать. Но, когда за дело берутся люди неглупые, становится совсем невмоготу.

Вот вам отрывок диалога с партсобрания писателей, где прорабатывают автора.

Барон Майгель: - Пожалуйста, говорите.

Писатель: - Ну, свою пьесу я уже написал.

М: - Хорошо. Почему бы вам не использовать ваш талант для того, чтобы написать то, что действительно интересует советских читателей? Ну, например, о трудовых подвигах народа.

П: - Я не трудился на заводе, не ходил в забой, не косил овес. Как я могу писать о том, чего не знаю?

М: - Как известно, и в древней Иудее вы тоже не были.

(в зале смешок)

П: - Но, с вашего позволения, я историк.

М: - Вот и напишите нам про историю Революции.

П: - Боюсь, вам и это не понравится.

Так вот, когда становится совсем невмоготу, чтобы выжить, нужна Муза. Если нет живой, теплокровной, смелой женщины, сгодится и придуманная, случайно увиденная на параде в честь 1 Мая. С нею фантазируется и пишется легко и приятно. И кажется, что жизнь - это большая светлая дорога в ещё более яркую неизвестность.

Но роман дописывается, и в том случае, если Муза была, как и сам роман, придумана, жить дальше не имеет смысла. Да, конечно, смысл жить всегда есть, ибо жизнь - дар Божий, а вот сил уже может и не быть. И никому влить их в тебя. Михаилу Булгакову повезло, его Муза была с ним до самого-самого, до последней минуты пятого часа десятого марта 1940 года.

А писатель в кино уходит из жизни вместе с последней страницей. Зато получает бессмертие в своём главном произведении, настолько многослойно гениальном, что каждый, сколько бы людей не жило ещё на нашей Земле, найдёт в великом закатном романе свой компас.

Один литературовед заметил, что призыв Булгакова в романе «Мастер и Маргарита» состоит в том, что - нельзя бездумно делать что-то. Ни болтать всуе, ни ловить банкноты с потолка, или доставать из кучи грязного белья, и уж тем паче - нельзя предавать из трусости.

Сколько раз приходится сталкиваться с ситуацией, когда взрослый человек делает что-то, а спросишь его «Зачем?» - а хрен его знает, он сам не в курсе. Нельзя! Каждое наше действие, даже машинальное имеет цель (пусть вы сами про неё не догадываетесь) и свой этически-эстетический рисунок. А, ergo, и последствия.

Так понтийстый Пилат, умывая руки примерно 2024 года назад, даже не подозревал, что он единственный из простых смертных окажется в Символе Веры рядом с Богом.