Эволюция биологических войн: от Геракла до ковида

Война с использованием ядов и насекомых почти столь же древняя, как и война как таковая. Описание использования бойцами отравленных копий можно найти в эпических поэмах Гомера.

Геракл пропитывал ядом стрелы, чтобы убить кентавра Несса. Однако тут имел место эксцесс исполнителя: охотник за кентавром не рассчитал свои киллерские возможности - а может, просто не учел, что оружие (любое!) может быть обращено против того, кто им владеет. С самим Гераклом, как мы помним, именно так и произошло - умер он (правда, через много лет) именно от яда, которым убил Несса.

Ганнибал в 184 году до н.э. побеждал превосходящие силы противника в морском бою, забрасывая его корабли амфорами, набитыми змеями.

Арабский город Хатра во время Второй парфянской войны около 198 года н.э. отбил нападение римских легионов императора Септимия Севера, использовав тот же трюк с амфорами. С той лишь разницей, что вместо змей у арабов были скорпионы. Можно было бы сказать: голой пяткой на топор - но, как ни странно, членистоногие сработали.

Сами римляне, кстати, быстро переняли арабский опыт и с большим успехом атаковали стан врагов осиными гнездами и пчелиными ульями.

За столетия до того, как у человечества появились какие-либо подозрения о существовании микроскопических существ, оно уже эффективно использовало их в бою. Первый известный эпизод применения бактерий в качестве оружия зафиксирован во время анатолийской войны 1320-1318 годов до н.э., когда хетты загнали овец и ослов, зараженных туляремией, на территорию врага.

Но настоящими мастерами микробного погрома были скифы. По свидетельству Геродота, в IV веке до нашей эры они обмазывали (читай: заражали) свои стрелы домашним отваром, который, судя по всему, кишел неприятными микробами, вызывающими столбняк и гангрену.

Римляне и персы изводили своих врагов, бросая в колодцы мертвых животных. Античное ноу-хау активно использовалось в Средние века. Например, в 1155 году император Священной Римской империи Барбаросса отравил питьевые скважины Тортоны подручным трупным ядом - телами погибших солдат. Не гнушались подобными диверсиями и в Новое время. Тунисцы в 1785 году швыряли зараженные тряпки в осажденный город Ла Калье, а цивилизованные британцы использовали аналогичную стратегию против коренных племен в колониальной Америке, подарив аборигенам одеяла, пропитанные оспой. Хотя не исключено, что в Новом Свете биологическое оружие впервые было применено все-таки индейцами против британцев. По крайней мере французский историк Пьер-Франсуа-Ксавье де Шарлево упоминает о банде ирокезов, в начале 1700-х годов отравивших ручей, которым пользовались английские войска. Индейцы бросили туда содранные с животных шкуры - в результате более тысячи британских солдат, пивших зараженную воду, скончались - и отнюдь не во время бранной сечи.

Почему Гитлер не решился?

Все то, о чем говорилось выше, является, конечно, примерами био- и химических воздействий на противника, но по современным меркам масштабы злодейств все-таки мелковаты. Применение тихих убийц по-крупному началось в Первую мировую. Речь, конечно же, о газовой атаке, проведенной в апреле 1915 года немцами против французской и английской армий близ бельгийского города Ипр. Тогда погибло около 5 тыс. человек, а 10 тысяч были тяжело отравлены.

Воевавшие против немцев союзные войска ответили тем же. Одной из жертв взаимного газового нападения стал молодой немецкий капрал по имени Адольф Гитлер. Он попал под раздачу близ бельгийской деревни Вервик в последние дни войны и на короткое время ослеп. Некоторые историки полагают, что именно испытанное на себе воздействие химического оружия удержало фюрера от использования подобных средств во время Второй мировой войны.

В Первой же мировой немцы применяли ограниченную форму биологического нападения, для чего выращивали в основном возбудителей сибирской язвы и сапа (болезней лошадей, мулов и крупного рогатого скота), которые также могут быть смертельными для людей.

Одним из вдохновителей бактериологической войны был доктор Антон Казимир Дилгер, гражданин США, переехавший в Германию в детстве. Он вернулся в Штаты в 1915 году, уже будучи сотрудником немецкой разведки, и смог привезти с собой культуры сибирской язвы и сапа. На окраине Вашингтона, в районе Чеви-Чейз, Дилгер открыл секретную лабораторию, где выращивал возбудителей инфекционных болезней для вывода из строя американских лошадей. Немцы намеревались таким образом помешать США поставлять лошадей и крупный рогатый скот воюющим в Европе державам Антанты.

Войны вообще являются полигонами для всяких безобразий - не только сугубо боевых. Во время Второй мировой нацисты проводили секретную программу изучения воздействия микробов на человека. Гитлеровцы экспериментировали с малярией в Дахау, подвергая заключенных укусам малярийных комаров или вводя в организм экстракт комариной крови, чтобы затем опробовать различные методы лечения жертв. Половина из тысячи инфицированных заключенных погибли в муках.

Аналогичные эксперименты нацисты проводили с вирусом гепатита А и внутриклеточными бактериями-паразитами - риккетсиями.

Опыты доктора Сиро Исии: отряд U-731

В 1936 году по распоряжению японского военного командования на территории китайского города Харбин, находившегося в то время под контролем армии Японии, была развернута некая химико-биологическая лаборатория. Фактически она являлась секретной экспериментальной базой, на которой проводились опыты по воздействию на человека натуральных и синтетических ядов, а также бактерий и вирусов - возбудителей опасных заболеваний. Команду исследователей, получившую безликое название «Отряд 731» (U-731), возглавлял известный японский микробиолог и генерал-лейтенант императорской армии в одном лице Сиро Исии. Насколько важными считались работы Исии, легко себе представить, обратив внимание на один штрих: талантливого генерал-микробиолога патронировал лично министр обороны Японии Садао Араки.

В качестве подопытных образцов команда U-731 использовала поначалу мирных местных жителей (без ведома последних, разумеется), а с началом военных действий поток биоматериала увеличился за счет корейских, китайских, советских и американских военнопленных, захваченных подразделениями Квантунской армии в ходе китайско-японской войны (1937-1945 годы).

В 1940-м самолеты ВВС Японии сбросили на китайский город Нинбо (провинция Чжэцзянь) фарфоровые бомбы. Боеприпасы не были начинены тротилом и потому каких-то визуальных разрушений причинить инфраструктуре населенного пункта не могли. Чего нельзя сказать о его жителях: упавшие с неба снаряды были под завязку набиты ватой, пшеницей, рисом и блохами - всю начинку японцы инфицировали бубонной чумой. В городе возникло несколько очагов инфекции, и, будь он заселен так же плотно, как в довоенные годы, - пандемия Китаю была бы обеспечена. Однако случилось то, что хорошо описывает русская поговорка «Не было бы счастья, да несчастье помогло». В первые месяцы китайско-японской войны до 90% жителей, спасаясь от завоевателей, покинули Нинбо. Полагают, что ситуация и подсказала генерал-микробиологу провести эксперимент именно здесь - статистику получить можно было вполне ясную и внятную, а распространение чумы ограничить - в конце концов японцы, оккупировавшие часть территории Китая, не собирались самим себе создавать санитарные проблемы.

За успешную операцию Исии удостоился благодарностей от принцев Такэда Цунэеси и Такахито Микаса. Похвалы подтолкнули японского дьявола в человеческом обличии к новым подвигам. Под руководством Сиро группа разработала грандиозный план атаки на Западное побережье США с применением кассетных бомб, заряженных возбудителями сибирской язвы и туляремии. Правда, реализовать разработку не удалось. По причинам, от генерала-вирусолога не зависевшим.

Общее количество жертв биологических опытов доктора Сиро Исии превысило 400 тыс. человек, и после Второй мировой его хотели было признать военным преступником. Но на скамью подсудимых японец не попал. Осознав плачевные для него перспективы будущих слушаний, Исии не выбрал путь самурая, а предпочел выложить американцам всю имевшуюся у него информацию по разработкам биооружия и экспериментам, проводившимся над людьми. В 1946 году ему, по ходатайству американского генерала Макартура и в тайне от широкой общественности, был предоставлен иммунитет от преследования за совершенные злодеяния. Купивший себе неподсудность военный преступник остаток жизни прожил в Японии и как бы считался официально отлученным от науки. Однако часто наведывался в штат Мэриленд, где продолжал свои исследования в военно-медицинском центре Форт-Детрик.

По словам генерал-майора медицинской службы и начальника производственного отдела U-731 Кияси Кавасимы, «отряд обладал самой современной аппаратурой, позволявшей изготавливать в месяц до 300 килограммов бактерий чумы, или до 500-600 килограммов сибирской язвы, или до 800-900 килограммов бактерий брюшного тифа, паратифа или дизентерии, а также до 1000 килограммов бактерий холеры».

Тонны живой смерти японская империя готова была использовать для осуществления своего плана по захвату Азии, включая восточные районы СССР.

«Проверка выпускаемых образцов бактериологического оружия и сопутствующего исследования способов лечения от эпидемических болезней осуществлялась проведением опытов на живых людях - пленных из числа китайцев и русских», - откровенничал генерал Кавасима.

Нинбо был не единственным испытательным полигоном U-731. Со слов того же Кавасимы, контейнеры с носителями чумной палочки разбивали на берегах реки Юань неподалеку от города Чандэ. Распыляли японцы насекомых-переносчиков инфекционных заболеваний и с облаками аэрозолей. В концентрационных лагерях на оккупированных китайских территориях под атаки биологического орудия попали несколько сот тысяч человек.

Как свидетельствует профессор университета Осаки Такаси Цутия, посвятивший годы исследованию программ по испытанию биологического оружия:

«Врачи заражали заключенных многими видами заболеваний, например, чумой, холерой, эпидемической (почечной) геморрагической лихорадкой, туберкулезом, брюшным тифом, столбняком, сибирской язвой, дизентерией. Целью преднамеренного заражения было выявление возбудителя болезни, измерение степени его заразности, выбор наиболее инфекционных штаммов, исследование действия бактериологического оружия на человека. После смерти испытуемых их тела вскрывали для получения результатов. Были случаи, когда зараженных пленных подвергали вивисекции до наступления смерти».

Три члена U-731 позднее признались, что во время боев на Халхин-Голе (с 11 мая по 18 сентября 1939 года) предпринимали попытки заразить реку, чтобы инфекция через воду передалась советским солдатам.

В 1945-м, когда советские войска пошли в атаку на Квантунскую армию, U-731 выпустило зараженных чумой животных в расчете на то, что им удастся инфицировать солдат противника. Солдат заразить не удалось, но от биоатаки погибли около 30 тыс. гражданских китайцев.

Токио долгое время отказывался признавать существование злодейской программы. Только в 1997 году Верховный суд Японии, рассматривая очередной иск пострадавших, объявил ее фактом, признанным в академических кругах.

Бактерии на службе у Израиля

Израиль тоже не остался в стороне от работ по изучению возможностей ведения войны химико-биологическим оружием. Еще до создания государства Израиль его будущий первый премьер-министр, а тогда - лидер еврейского движения в Палестине Давид Бен-Гурион с группой ученых сформировал подразделение для подготовки микробных войн. В 1948 году он поручил Эхуду Авриэлю, своему доверенному лицу, командированному в Европу, найти ученых-евреев для создания химического и биологического оружия и - параллельно - для защиты от него. Специалисты, конечно же, откликнулись, их даже не пришлось долго агитировать: в том же году израильтяне совершили пробную биологическую атаку, вбросив бактерии тифа (Salmonella tiphy) в источники водоснабжения Акко, куда отступили палестинские войска, проигравшие сражение за Хайфу. В Акко началась эпидемия, и арабские войска покинули город.

Вдохновленные первым успехом, израильтяне решили повторить его уже в секторе Газа против вторгшейся туда египетской армии. Но египтянам удалось поймать двух евреев, переодевшихся арабами. У задержанных изъяли емкости с жидкостью, кишевшей возбудителями брюшного тифа и дизентерии. Предполагалось, что диверсанты должны были заразить водозаборную систему к северу от Газы.

Израиль отказался от пойманных египтянами диверсантов, заявив, что те не состоят у него на службе, да и вообще, кто они - еврейской стороне неведомо.

Британская лаборатория Портон-Дауна, проект «Вегетарианец» и другие

Британское правительство просто по определению не могло не включиться в такую перспективную сферу, как изучение и разработка химических и биологических вооружений. Во-первых, у Соединенного Королевства уже был упомянутый выше опыт уничтожения индейцев с помощью оспы, а во-вторых, негоже было отставать от других игроков, когда они не только угрожали, но и применяли свою химию и биологию против храбрых бриттов на полях сражений. В ответ на немецкую атаку ипритом англичане в сентябре-октябре 1915 использовали хлор против германских войск в битве при Лоосе. Попытку, правда, удачной назвать нельзя - ветер поменял направление, и газ вернулся к отправителю, выведя из строя в конечном итоге больше британцев, чем немцев.

Неудачный эксперимент только добавил Лондону уверенности: за дело надо браться серьезно. В 1916 году военным были выделены первые 12 квадратных километров земли для строительства химической лаборатории - того самого Портон-Дауна, центра исследований химического и биологического оружия, что находится поблизости от города Солсбери в графстве Уилтшир и в последнее время наиболее часто упоминался в привязке к делу об отравлении Сергея и Юлии Скрипалей… Но вернемся из 2018-го опять на сто лет назад.

К концу Первой мировой в лабораториях Портон-Дауна уже трудились около 1000 ученых в погонах и около 500 гражданских специалистов. В 1930 году Великобритания ратифицировала Женевский протокол, обязавшись тем самым не производить химическое и биологическое оружие. Что не помешало правительству Невилла Чемберлена в 1938-м принять решение о «проведении исследований и разработок в области наступательных боевых отравляющих веществ и производстве запасов химических боевых агентов для военных целей».

В 1942 году британские ученые поэкспериментировали со спорами сибирской язвы на острове Грюнард - на ликвидацию последствий опыта и полное удаление опасных микроорганизмов потребовалось 47 лет. В том же 1942-м началась реализация операции «Вегетарианец» - было создано 5 млн порций корма, зараженного сибирской язвой и предназначавшегося для немецкого крупного рогатого скота. Корм предполагалось разбрасывать с самолета над германскими пастбищами. Развитие операции остановилась на полпути - зараженную пищу произвели, но до разбрасывания так и не дошло. Тем не менее проект «Вегетарианец» вошел в историю как первый зафиксированный случай массового производства биооружия.

После Второй мировой британцы настолько увлеклись экспериментами с химическими и биологическими средствами нападения, что вышли в безусловные лидеры по числу проведенных опытов. Журналист из «Independent» Дэвид Киз в 2015 году говорил о 750 тайных экспериментах, проведенных портон-даунскими учеными над группами населения как своей страны, так и других государств.

В период с 1953-го по 1964 год около 4600 килограммов потенциально опасных химических веществ (в том числе с высоким содержанием сульфидов цинка и кадмия) были рассеяны с кораблей и самолетов в различных частях Ла-Манша и Северного моря.

У западного побережья Шотландии в 1952-м было проведено испытание с участием живых бактерий чумы - рыболовное судно прошло сквозь облако бактерий, якобы случайно оказавшихся на пути сейнера. Говорят, власти очень беспокоились, что рыбаки могут заразиться. Что стало с морскими свинками, как зовут в Портон-Дауне подопытных, журналисту узнать так и не удалось.

Профессор Кентского университета Ульф Шмидт в изданной им в 2015 году книге «Секретная наука» («Secret science») писал:

«…британскому правительству тогда сильно повезло, что ветер дул в сторону моря, а не Гебридских островов, расположенных неподалеку. Смени он направление и у властей были бы большие сложности с объяснением общественности, как случилось, что несколько тысяч жителей архипелага вдруг одновременно заболели чумой».

Лично Уинстон Черчилль, возглавлявший тогда кабинет министров, распорядился производить дальнейшие опыты подальше от Лондона, но все же на британской территории. Подходящими местами были признаны Багамские острова и Нигерия (в то время - британская колония). В 1954-м над одним из необитаемых островов Багамского архипелага выпустили несколько облаков венесуэльского лошадиного энцефалита. В том же году на юге Нигерии команды портон-даунят провели «оценку воздействия разнообразных типов нервно-паралитических газов и бактериологического оружия». В приведенной формулировке не хватает слов «на людей» - шефы спецопераций посчитали, что общественность будоражить ни к чему.

В мае 1964 года в систему вентиляции лондонского метрополитена была вброшена изрядная доза Bacillus globigii - бацилл, по физическим характеристикам почти идентичных возбудителю сибирской язвы, но значительно менее опасных. Ученых интересовало, как движущиеся поезда будут с потоками воздуха растаскивать заразу по туннелям подземки. Пассажирам которой, естественно, ничего о проводившихся исследованиях не сообщили.

По данным корреспондента «The Daily Mail» Имоджин Калдервуд, в экспериментах с отравляющими веществами и бактериями за 50 лет (с 1939-го по 1989 год) приняли участие около 21 тыс. добровольцев: 670 из них удалось получить некоторую компенсацию за риск. Количество свинок, на которых испытывались микробы без оповещения и получения согласия, в несколько десятков раз выше.

Новая «Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении)» 1972 года, подписанная уже 163 государствами, мыслилась как развитие пресловутого Женевского протокола, которое положит конец производству и испытаниям химбиосредств массового уничтожения. На деле же она принесла прямо противоположный эффект, о чем может свидетельствовать хотя бы знаменитая пробирка Пауэлла - стекляшка с неизвестным порошком, которой тогдашний госсекретарь США в 2003-м потрясал с трибуны ООН, обосновывая тем самым необходимость миссии по спасению человечества. Саму миссию США предприняли чуть позднее, вломившись на территорию Ирака. Удивительно, но химоружие Саддама - 19 тыс. литров концентрированного ботулотоксина, по словам американских (анонимных, разумеется) источников, «уже загруженных в боевые снаряды и способных уничтожить все человечество трижды», так и не нашли. Причем в том же 2004 году все тот же Колин Пауэлл признал, что «оружия массового поражения в Ираке мы не найдем никогда». Без всяких «по-видимому» и «может быть». Однако на всякий случай американцы продолжают оставаться в стране-отравителе. Из лучших побуждений и беспокоясь о соблюдении Багдадом Конвенции 1972 года.

В 2011-м под Тбилиси был открыт так называемый Центр общественного здравоохранения имени Ричарда Лугара. Объект к Грузии отношение имеет весьма опосредованное - он построен американцами после подписания соглашения между министерством обороны США и министерством обороны Грузии о сотрудничестве в области предотвращения внедрения патогенеза и обмена опытом, связанным с разработкой биологического оружия, и находится в статусе лаборатории третьего уровня биобезопасности (из четырех возможных, четверка - максимум). Работают в центре, в том числе, американские специалисты, которые «осуществляют помощь в контроле за распространением инфекционных заболеваний». В результате контроля и испытаний неизвестного препарата в декабре 2015 года, по данным Минобороны РФ, в бывшей советской республике погибло 24 грузинских добровольца, а чуть позже количество летальных исходов увеличилось на 49.

Темные горизонты

Пандемии, посетившие планету в XXI веке (коронавирусная SARS-CoV-2 - уже второй планетарный мор; кто забыл: первая масштабная инфекционная напасть в нынешнем столетии разразилась в 2009 году - ею была пандемия гриппа H1N1), вызывают вопросы: природные ли перед нами бедствия или же лабораторные? Одни считают инфицирование населения Земли новыми смертельными вирусами происками мирового теневого правительства, а другие возражают: «Вы же ничего не доказали!»

Свиной грипп 2009 года (объявленный Всемирной организацией здравоохранения пандемией) был вызван «уникальной комбинацией генов вируса гриппа, ранее не идентифицированных ни у животных, ни у людей, связанной с вирусами гриппа H1N1 североамериканского происхождения и вирусом гриппа H1N1 свиного евразийского происхождения». Ломайте голову на здоровье в поисках ответа на вопрос, как вирусы форсировали океан (возможно - Тихий, но, может быть, и Атлантический), нашли друг друга и договорились вступить в брачный союз. С доказательной базой предположения, что свиной грипп есть часть войны структур, конкурирующих на мировом рынке мяса, негусто, но вспомним, что и упоминавшиеся операции спецслужб вроде «Белого халата» (туман над Сан-Франциско) и распыления бацилл в лондонском метро стали известны только через полвека после их проведения. А о каких-то - человечество до сих пор ни сном, ни духом.

Но если ранее никто не спорил с утверждениями биоспециалистов, что «вирусу от животного требуется не менее нескольких сотен лет для мутации, пока он не будет передан человеческому виду», то как быть с ситуацией, когда от Sars CoV-1 (атипичной пневмонии 2002-2004 годов) до Sars CoV-2 прошло всего 17 лет? И всего семь лет - от Mers CoV (ближневосточного респираторного коронавирусного синдрома)? Если за несколько недель триумфального шествия коронавируса по планете вдруг обнаруживается, что вирус уже умеет мутировать со скоростью раз в несколько дней?

Нет, нас, конечно, почти убедили, что Sars Cov-2 - зараза природного происхождения и человеческий гений к ней не причастен. Но недавнее заявление Совбеза РФ об угрозе искусственных эпидемий наводит на мысли, что нынешний ковид может оказаться творением химиков-биологов. Чьих? Ответ хотелось бы получить сейчас, а не через полвека, когда факты вырвутся из папки «Сов.секр.», как вирус из лаборатории.