Гитлер vs Наполеон. Победы разные, но ошибки одни и те же
Предвоенная западная мистика умиротворений не принесла Европе ничего хорошего, что тем более стало ясно, когда к власти пришел Адольф Гитлер. Не стесняясь и в полный рост ступив на лазурно-прекраснодушный берег иллюзий Старого Света. Его открыто поощряли к агрессии против СССР. Особенно с отказом в 1935 году от резолютивной материализации Версальского договора. Плюнув на брошенные репарации, взявшись безостановочно и бесконтрольно наращивать вооружения Третьего Рейха. Казавшийся народам Европы гигантской фигурой Гаргантюа и Пантагрюэля в одном лице, Гитлер мнился стратегом наполеоновского масштаба, макиавеллевской хитрости, фантастической одержимости Магомета! Безапелляционно нацеленный на Восток, он почему-то воспринимался обязательно лояльным к западным соседям. Увы… Чинный флер благодушия и благопочитания витал недолго. Очарованный вседозволенностью зверь подобрался к кормушке. Вслед за первыми же сокрушительными поражениями в России он стал явно меньше ростом. Дальше - больше. Точнее, меньше, мизерней. Пристрастней и смешней. К концу войны Европа считала фюрера незадачливым дилетантом в военном искусстве. Сумасбродные приказы, отдаваемые безумцем, его стратегическое невежество сослужили отличную службу союзникам! Подобно союзникам из Шестой коалиции за сто с лишним лет до того. Отечественные же державные ненависть-мстительность только выросли в размерах. Приняв четкие очертания истребления врага до конца. До последнего солдата (в отличие от некоторых очерченных здесь персонажей). Причем совместно с пристально-внимательным отношением к штабным умам противника, мыслям, планам. Будто на шахматной доске мнений и размышлений, - развернутой в Ставке Главкома. Странно, но все катастрофические провалы немецких вооруженных сил приписывались Европой Гитлеру. Победы же - немецкому генералитету. Что в корне неверно. И что сталинское руководство понимало отменно. Особенно после московского перелома - как было и с Наполеоном. Ставка понимала: в течение кампании на Восточном фронте недостатки, недоработки Гитлера перетянули чашу весов Истории. Приведя отрицательный баланс армейских настроений и пристрастий - к банкротству. Точь-в-точь наполеоновскому: от краткой пушкинской пьянящей эйфории Победы - к неоглядному бегу назад. В жуткое дантово Безмолвие и в конечном счете в Ад. Ад, который для Наполеона сузился до размеров Святой Елены, а для Гитлера - до нескольких комнат в берлинском бункере. Сталин, разумеется, имел сведения о том, что Гитлер рассчитывал уничтожить основные силы Красной Армии, не доходя до Днепра. Когда расчеты Гитлера оказались сорванными, фюрер некое время находился в растерянности - не мог решить, как действовать далее. (Его положение было схоже с положением самого Сталина в первые дни Великой Отечественной войны.) Шахматная партия в разгаре - цугцванг близок. Когда же наконец решился - и предпринял наступление на столицу, было уже слишком поздно: до чрезвычайно скорой лютой зимы добиться успеха не представлялось возможным. Боясь завязнуть в снегах и морозах, предполагая, предвидя проблему в кабинетной партитуре битвы, - завяз по горло в очередном ошибочном прогнозе. Россия, бранная царица,
Не следует также забывать, что Бонапарт - профессиональный полководец - в не меньшей степени, чем рейхсканцлер, был ослеплен блеском своих побед. Совершив абсолютно те же самые роковые ошибки почти что в той же последовательности… В той же непонятной, варварской, отринувшей его, культуртрегера, северной стране. Да, внезапный взлет Гитлера привел к более быстрой перекройке европейской геополитической карты, чем даже войны Наполеона. Добиться ее помогло создание мощнейших бронетанковых сил: решающего инструмента первых блестящих викторий. Сталин, можно полагать, знал реалии, но - не успевал противостоять чисто по времени. Что требовало отсрочек и приснопамятных договоренностей с нацистами, споры о которых не утихают и поныне. Танковые дивизии - залог осуществления грандиозных экспансионистских замыслов. Поинтересней всяких люфтваффе и коллаборационистско-норвежских квислингов, французских режимов Виши. Принявших уродливые формы интеллектуально-морального разложения - сиречь возрождения, - как называл предательство элементарно продавшийся немцам французский маршал Петен. Далее обратимся к воспоминаниям избежавшего Нюрнберга генерала Вильгельма фон Тома [1]. Самого знаменитого танкового эксперта после Гудериана. Тома поведал о зарождении-развитии бронетанковых сил в германской армии - с избавлением фюрером от постыдных ограничений, наложенных Версалем. «Я командовал всеми немецкими сухопутными войсками в Испании, - обрисовывает фон Тома начало гражданской войны 1936-го. - Мы поставляли Франко технику, самолеты и танки». Первая партия танков Т-1 прибыла в сентябре. Вторая - крупнее - в октябре. В тот же момент стали появляться русские машины - более тяжелого типа, чем у нацистов: в основном Т-26. Командир легионеров давал марокканским солдатам по 500 песет за каждую захваченную советскую тэшку. Используя их в своих частях, причем успешно. Убедив генерала Франко не распределять танки небольшими группами по пехотным дивизиям, как было принято у правых. А - сосредоточить их в одной мощной ударной группировке. Чем в дальнейшем и объяснялись успехи франкистов. «Ко времени нашего наступления на Западном фронте в мае 1940 года, - пишет Тома, - у нас было десять полностью оснащенных танковых дивизий и танковый полк СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Который по численному составу и технике значительно превосходил обычные полки. Число средних танков в дивизиях к тому времени возросло. Хотя в них было немало и легких танков». Таким образом, помогая Франко, нацисты использовали Испанию как неплохой учебный полигон для подготовки Третьего Рейха к стержневому нападению на Восток. Любопытно, что генерал танковых войск вермахта Хассо-Эккард фон Мантейфель - так же не тронутый Нюрнбергом и мирно скончавшийся в 1978-м - считал самым достойным танком в мире советский ИС-2 - «Иосиф Сталин». (Состоявший на вооружении СССР и Российской Федерации аж до 1993 года.) В исполине удачно сочеталось мощное оружие - 122-миллиметровая пушка - с толстой броней и низким приземленным корпусом. По скорости ИС-2 обгонял тяжелый немецкий «Тигр», почти не уступая лучшему среднему - «Пантере». Обладая в то же время лучшей маневренностью, чем любой германский танк. Раз уж коснулись Мантейфеля, обратимся к его воспоминаниям о боях, которые вела его дивизия «Великая Германия» под Яссами в Румынии в мае 1944 года. По поводу грозного ИС-2: «Разгорелось танковое сражение, в котором с обеих сторон участвовало около 500 боевых машин. Тогда я впервые столкнулся с танками «Иосиф Сталин». Мы были потрясены, обнаружив, что наши «Тигры», открыв огонь по советским танкам с расстояния в два километра, хоть и добились ряда попаданий, но снаряды их орудий не пробивали броню. Пока дистанция не сократилась вдвое. Нам пришлось противопоставить техническому превосходству русских мобильность, маневр и умелое использование рельефа местности». Но здесь уже финал войны. А мы вернемся к началу… «Первое время мы не встречали сильного сопротивления, - говорит генерал Гюнтер Блюментрит (тоже избежавший Нюрнберга). - Но наступление развивалось медленно, дороги развезло. Наши войска устали. К тому же мы наткнулись на хорошо укрепленную оборону на реке Нара (Подмосковье, левый приток Оки. - авт.) и были остановлены подошедшими свежими советскими частями». Командиры подразделений обеспокоенно спрашивали начальство, дескать, когда же близкий обещанный конец? Неплохо образованные, немецкие офицеры прекрасно помнили, что случилось с армией Наполеона. Оттого волнение обострялось непомерно. Мало того, многие из них стали перечитывать мрачные мемуары французского посла Коленкура о 1812-м (в интендантском обеспечении вермахта имелась приличная библиотека для досуга господ офицеров. Так же, как у Бонапарта, у которого даже театральные артисты имелись на подхвате.) Мемуары Коленкура в критические дни 1941 года действовали на психику агрессоров крайне угнетающе. «Мне кажется, я вижу командующего 4-й армией генерал-фельдмаршала Клюге. Как он, с трудом вытягивая ноги из грязи, идет по двору к себе на командный пункт. А там долго стоит перед картой с книгой Коленкура в руках», - заканчивает одну из дневниковых заметок Блюментрит. Еще в августе 1941 года казалось, что ничто не в состоянии затормозить неостановимый победоносный маховик Третьего Рейха. Небывалые мощь, напор. Наглость и беспринципность. В октябре 1941 года английский журналист, в будущем известный военный историк Б. Лиддел Гарт опубликовал пророческую статью в журнале «The Strand». Где приводил многочисленные цитаты из Коленкура. Дабы въяве изобразить обреченность нацистского крестового похода в Россию: «Гитлеровские генералы, видимо, слишком поздно стали вспоминать Коленкура, - сказал однажды Гарт генералу Блюментриту после войны. Тот утвердительно кивнул, мрачно усмехнувшись». Гитлер, считавший, что оборона русских вот-вот развалится, все же отдал приказ о решающем броске. «Кремль должен быть взорван, чтобы возвестить о свержении большевизма!» - гласил приказ фюрера. Первой перешла в наступление танковая группа генерала Гепнера (казнен в 1944 году за участие в заговоре) на левом фланге. Но быстрого успеха перед лицом решительных контратак противника достичь не удалось. К тому же германские войска несли тяжелейшие потери - ничего подобного не было ни во Франции, ни в Югославии, вообще ни на одном из фронтов кроме Восточного. Затем густо пошел снег… Фланговые выпады русских продолжались. Гепнер вынужден был отвлекать все бо́льшую и большую часть своих сил для отражения внезапных и очень болезненных ударов. 2-я танковая дивизия достаточно глубоко вклинилась в оборону неприятеля, - дабы лицезреть башни Кремля. Увидеть-то они увидели… Ближе к Первопрестольной продвинуться немцам не пришлось ни на пядь. 2 декабря, вслед недельной передышке, - когда почва изрядно подмерзла, - находившиеся под командованием Гюнтера фон Клюге войска возобновили атаки. Но уже ко второй половине дня в штаб стали поступать панические донесения: мол, армия столкнулась со здоровенными неприступными заслонами в непролазных подмосковных лесах. Лесах, где полновластно хозяйничали партизаны. Что было так похоже на ту беспощадную партизанско-давыдовскую войну 1812 года: с поднявшейся из недр русского горя громадной волной народного гнева. Сметающей все на своем пути. Без остатка. Что и было началом конца Второй мировой. Вот, окружен своей дубравой,
А.С. Пушкин. «Евгений Онегин», глава 7 [1] В ноябре 1942 года Вильгельм фон Тома взят в плен британцами. Тайная прослушка его бесед с другими пленными раскрыла перед союзниками факт разработок ракет «Фау-1» и «Фау-2» в Пенемюнде. В других прослушиваемых разговорах фон Тома неоднократно высказывал критику военных преступлений Гитлера. Так, по поводу немецких зверств в СССР фон Тома заявлял, что ему стыдно быть офицером Рейха. Вокруг него группировались антигитлеровски настроенные высокопоставленные чины, сожалевшие о провале заговора в июле 1944 года. Находясь в плену, в знак милосердия к поверженному врагу был приглашен генералом Монтгомери на обед. Соответствующий факт вызвал скандал в английской прессе. Узнав об обеде, Уинстон Черчилль с присущим ему юмором сказал в Палате Общин: «Бедный фон Тома! Мне тоже доводилось обедать с Монтгомери!» В ноябре 1947 года Тома был освобожден из плена. Скончался от сердечного приступа в 1948-м. Автор(ы):
Игорь Фунт, Fitzroymag.com
Короткая ссылка на новость: http://4pera.com/~4kvoI
Люди, раскачивайте лодку!!! |
