Турчакгейт. Неожиданные странности России Владимира Путина

Что означают кадровые изменения мая-июня.

1.

Несмотря на внешне триумфальное завершение президентской избирательной кампании и в целом скучное переназначение кабинета министров и силовых министров, российская политическая система вязнет в кризисе.

Ожидания ключевых акторов по кадровым новациям оказались завышенными.

Май и июнь были насыщены неожиданными странностями в кадровых назначениях. Самым серьёзным сигналом для российских элит стала опала секретаря генсовета «Единой России» и вице-спикера Совфеда Андрея Турчака.

Турчак, как и экс-губернатор Калининградской области Антон Алиханов, входит в ближний круг Владимира Путина и имеет статус путинского пионера.

История каждого из них разная. Но и Турчак, и Алиханов являются для Путина близкими людьми, их карьера завязана лично на Путине. Турчак и Алиханов исторически конкурируют между собой в глазах Путина; у каждого свой стиль поведения, формат и образ. Но каждый нацелен на призовой результат.

Алиханов при поддержке патронов - Сергея Чемезова и Дениса Мантурова - переехал из Калининграда в Москву и получил место главы Минпромторга. Хорошая стартовая площадка для набора политического веса.

Турчак в последнее время выстраивал посредством «ЕР» сложные коммуникации и менял партнёров. Ослабил прежние контакты с группой Чемезова и «Ростеха», бегал от Ковальчуков к Тимченко; выстроил связку с Дмитрием Медведевым; ругался с Вячеславом Володиным, отодвинулся от Сергея Кириенко и так и не стал доверенным лицом Сергея Шойгу.

Серьёзное ослабление Турчак получил в попытке аппаратно сдвинуть Александра Беглова и стать губернатором Санкт-Петербурга, помня, что он сам вроде как житель Питера. В суете поиска кадрового лифта Турчак допустил стратегическую ошибку: дружба с региональными элитами показалась ему тем самым значимым ресурсом, который создаёт ему кадровый рост.

Возможно, поэтому Турчак буквально слил инициативу Путина об интеграции ветеранов и сторонников специальной военной операции в местные элиты, формирования на их основе условий обновления элит.

Надо ли говорить, что сама инициатива Путина не только не нашла поддержки в элитах, но и демонстративно была проигнорирована правящей партией «Единая Россия» и её реготделениями. Праймериз «ЕР» на местах полностью смыл новую гвардию Путина, что не могло не вызвать эмоционального недовольства президента.

Главный публичный скандал возник в Туве. Вице-спикер Госдумы и экс-глава республики, а также друг Шойгу и его семьи Шолбан Кара-оол подверг критике руководство региона за удаление с праймериз ветеранов СВО. Политический перфоманс произошёл на глазах Турчака и не вызвал у него вопросов. Более того, менеджмент «ЕР» истерично пригрозил Кара-оолу отъёмом мандата, статуса и пенсии.

Скандал, вероятно, не без участия Шойгу, дошёл до Путина - и тут началось.

Главному партийному функционеру «ЕР» администрация президента припомнила всё - низкий контроль за избирательными кампаниями, питерскую историю, слабую работу по теме СВО, самопиар и амбиции. В результате Путин отправил Турчака в Горный Алтай восстанавливать санаторий Сбербанка и собирать горный мёд.

Сказать, что Турчак оказался в шоке, - значит не сказать ничего. Он метался по знакомым, встречался с Никитой Михалковым и митрополитом Тихоном (Шевкуновым), обращался к членам путинской семьи. Ответ был один. Путин отказался встречаться с Турчаком и провёл с ним формальную видео-встречу.

Изменить решение Путина Турчаку не удалось, что даёт политическим акторам основание поставить крест на его амбициях.

Демонстративно отказавшись сразу ехать в регион работы (что, конечно, заметили и запомнили в АП), Турчак добился встречи с Медведевым, чтобы с благословением для сбитого летчика отправляться в добрый путь в дальний край.

Отставка Андрея Турчака шокировала политическую элиту. Судьба успешного управленца решилась буквально за несколько часов. Без объяснений, без явного повода человек из ближайшего круга Путина утратил на глазах свой статус, превратившись в политического пигмея.

2.

Для политической системы такое событие, как опала заметной фигуры, объясняется чрезвычайным эффектом, когда правила в миг обнуляются.

Например, как аресты и невероятно жёсткие приговоры губернаторам Хорошавину, Фургалу или Гайзеру. В каждом из случаев играл злой личный фактор Путина.

Но Турчак - не обычный сенатор. Он публично значимая политическая фигура, связанная множеством связей, обязательств, отношений. Он - лицо «Единой России». На Турчака завязаны региональные избирательные кампании; контракты и договорённости.

Несмотря на огромные издержки, Турчака убрали из федеральной политики. Убрали, как и заместителя министра обороны Тимура Иванова, на которого было завязано множество коммерческих контрактов и обязательств по линии военного ведомства. Издержки в связи с его арестом инициаторы не считали.

Столь радикальный подход нервирует элиты. И точно не создаёт у них эффект уверенности в завтрашнем дне.

Но Путина (а нет никаких сомнений, что инициатором отставок является именно он) ситуация устраивает, хотя Путин вроде бы прагматик.

Причина, видимо, в том, что Путина до сих пор волнует неоформленная конфигурация всего политического режима. И поэтому он готов идти на огромные издержки.

Марш справедливости Евгения Пригожина и ЧВК «Вагнера», неожиданно возросшая субъектность силового блока, усилившийся вес министерства обороны, рост и статус ОПК нарушили дисбаланс в политической системе.

Режим изменил конфигурацию, потерял внутреннюю структурную гармонию. Да и лично у Путина резко уменьшились возможности для манёвра. Кадровые перестановки утратили свою мобильность; изменения внутри кабинета министров никак не соответствуют декларируемым Путиным целям развития; а система управления кадрами откровенно сбоит - и налицо показатель кризиса политического режима.

Вряд можно считать оптимальным решение совместить для нового назначенца в «ЕР» Владимира Якушева партийный статус со статусом уральского полпреда. В генсовете партии для Турчака как-то не нашлось сменщика, а история варяга и совмещения всегда говорит об ограниченном кадровом ресурсе.

Якушев - явно неподготовленный экспромт.

Министр обороны Андрей Белоусов месяц не мог получить статус члена Совета безопасности - при том что входит туда автоматом, по должности.

Отсутствие статуса члена Совбеза означало, что целый месяц новый министр фактически не был допущен к работе с документами особой секретности.

Причина месячного простоя Белоусова в одном. Его назначение было спонтанным и не прошло протокольного согласования. Почти месяц уже назначенного министра обороны силовые ведомства проверяли на допуск к секретности.

Белоусов появился для властной вертикали как чёрт из табакерки. Но кадровое назначение в формате спецоперации - не показатель устойчивой системы, скорее наоборот - системы кризисной и уязвимой.

Пока Белоусов выглядит для властной вертикали случайным человеком. При том что у него действительно высокие компетенции, знания и опыт. Но он - человек-одиночка, который, вероятно, потратит огромное количество времени и ресурса на поиск компромисса и реализацию тех или иных решений.

Случайность Белоусова ослабляется обрушением статуса Шойгу и его деморализацией. В отношении Шойгу выбран урок Медведева - с зачисткой и запугиванием бизнес-контрагентов и жёсткой медийной антикампанией, призванной разрушить положительный образ бывшего всесильного вельможи. Шойгу публично оторвали от Минобороны и обозначили ему зону работы как куратора по развитию ОПК, но не как куратора силового блока.

Более того, в заместители секретарю Совбеза пока не дали перевести ни одного сослуживца из команды Минобороны, за исключением начальника Военной академии.

3.

Полномочия Шойгу по работе с ОПК ограничили одновременным назначением новых сокураторов - Алексея Дюмина и Дмитрия Медведева. Но у ОПК уже есть правительственный куратор Денис Мантуров. Плюс вице-премьер Виталий Савельев (по беспилотникам) и сам Чемезов. Топтание шести человек на одной поляне ведёт к отсутствию рационального управления и создаёт постоянный конфликт интересов.

Сформирована, таким образом, ущербная модель с огромными издержками с точки зрения управления. А с точки зрения восстановления баланса - она идеальна для нейтрализации амбиций и возможностей заинтересованных акторов.

Другая странность - перехват Алексеем Громовым и Андреем Белоусовым контроля за военкорами.

С 2021 года военкоров курировал Сергей Кириенко. Они стали, как известно, основным ресурсом АнтиСистемы для удара по кризисной постсоветской политической системе.

Вместе с Пригожиным военкоры превратились в таран Минобороны и лично Сергея Шойгу с Валерием Герасимовым. Их заслуга была в открытости системных и субъективных просчётов и сбоев военной машины.

Благодаря военкорам и волонтёрам в России удалось отстроить совершенно иную структуру мобилизации и пропаганды контрактной системы, поменять многие управленческие правила. Но не удалось запустить новый политический тренд, закрепив за СВО статус народной войны.

Ограниченный ресурс военкоров для влияния на общественное мнение - та данность, с которой трудно спорить.

Поэтому как информационный кластер для политического режима они уже не так интересны, а как инструмент поддержания тонуса для нового руководства Минобороны скорее не востребованы.

Пока нельзя утверждать, что военкоры полностью перешли под контроль Громова как агента государственников. Насколько они нужны Громову-Белоусову в их действующем статусе - не очень ясно. Всё-таки Алексей Громов любит работать со сценарной реальностью.

А Путин с военкорами не встречается.

Путин теперь делает ставку не на малочисленный институт военкоров с его ограниченными возможностями, а на более глобальный - программу «Время героев», которую курирует как раз Кириенко. По сути, речь идёт об обновлении управленческих элит через участников СВО и сторонников Путина и АнтиСистемы.

«Время героев» - главная конфликтная зона, которая сталкивает старые, укрепившиеся элиты с новыми контрэлитами - новыми младотурками с совершенно иной мотивацией, иной историей успеха и реализуемыми целями.

«Время героев» - и новая опричнина, и новые хунвейбины, и молодые большевики в одном лице.

Между тем история России скорее показывает, что подобные эксперименты заканчиваются яркими конфликтами, расшатывающими политическую систему, с минимальным результатом для молодых контрэлит. Они, как правило, никогда не побеждают, но создают хорошую динамику и придают системе мобильность.

Турчак, кстати, потерпел поражение именно от программы «Время героев», открыв мартиролог павших элит.

Проект «Время героев» важен для Путина. Он позволяет ему манипулировать элитами и формировать личную партию активных сторонников.

Бывший сотрудник АП Мария Сергеева умно подметила одну особенность:

«У меня странное чувство, что Путин как будто продолжает избирательную кампанию. Активнейшие поездки, выступления, встречи с народом, в том числе в Сенеже по программе «Время героев». Выборы прошли, правительство назначено, рейтинг на предельной высоте, налоговую реформу особо никто не заметил… К чему готовят-то?»

А готовят нас к трансформации политической системы, её вытаскиванию из постсоветской фазы.

Путин действительно озабочен тем, чтобы встроить в матрицу будущей политической системы автократические принципы, её эгалитарность и избранность. Путин в прямом смысле слова озабочен устранением любого сценария критических изменений; но в то же время он прагматичен и понимает, что лошадь перемен всех не выдержит, поэтому нацелен на сохранение ядра будущей системы. Практически Путин занят тем же, чем занимались автократы Дэн Сяопин или Ли Куан Ю.

Но насколько успешными окажутся его замыслы?

4.

Самой слабой составляющей является то, что никто из политической элиты, в том числе силовики и бизнес, не уверены в своем будущем и наличии гарантий.

Путин неожиданно убрал старого соратника Николая Патрушева, как когда-то убрал Виктора Иванова, Сергея Иванова или Евгения Мурова. Каждый из них очень быстро терял кремлёвский ресурс, их клиентела вытеснялась, но семейный бизнес сохранялся.

История с Патрушевым-младшим как возможным преемником Путина, вероятно, была специальной игрой, сигналом, что с Патрушевыми что-то не так.

В результате сын бывшего секретаря Совбеза получил вице-премьерское кресло, ресурсно обеспеченное, но высоко рисковое (природные ресурсы и мусоропереработка - постоянная зона конфликтов).

Впрочем, сравнивать назначения трёх принцев - Дмитрия Патрушева, Бориса Ковальчука и Антона Алиханова - нельзя.

Дмитрий Патрушев оказался под открытым ударом. Борис Ковальчук, наоборот, прикрыт для выполнения задачи объединения Ковальчуков с силовиками; обеспечения устойчивости и контроля за премьером Михаилом Мишустиным и его командой; обеспечения устойчивости семьи. Наконец, Антон Алиханов - под двойной защитой - Мантурова и Чемезова; для наращивания веса среди промышленного лобби, городских бизнесов и региональных элит.

Важным триггером может стать реформа МВД, которую скрыто обсуждают.

МВД - единственная структура, которая публично заговорила о своих структурных проблемах. Здесь и нехватка (почти 30-40%) личного состава, и порочная практика массовых командировок в зону СВО (ослабляющая работу с преступностью), и снижение качества сотрудников.

Парадокс в том, что важная силовая структура на фоне героизации - в кавычках - отдельных ветеранов СВО с преступным прошлым серьёзно просела репутационно. Плюс МВД нарастило функционал политической полиции.

Путин сделал ставку на Владимира Колокольцева после пригожинского Марша справедливости. Вспомним, что именно министр Колокольцев был единственным, кто не присягал команде силовиков в истории с Евгением Пригожиным. Тогда полиция была медийно активна, но посредственно дееспособна. Что скорее хорошо - страна избежала прямых военных столкновений.

С 2023 года институт МВД активно усиливается как инструмент борьбы с коррупцией, яркий пример - арест близкой к «Ростеху» и бизнесмену Аветисяну самарской команды управленцев.

Люди Колокольцева тогда помогли Ковальчукам-Золотову почистить обнаглевший регион. А те, в свою очередь, помогли сохранить за МВД миграционный контроль, хотя Путин уже согласился с ФСБ вернуть миграционной службе самостоятельность.

Затем ФСБ провела ряд успешных операций - и прежде всего в Екатеринбурге и Туле - по аресту начальников антикоррупционных подразделений и руководства МВД.

С конца 2023 года подчинённые Колокольцева ведут активную кампанию, объясняя всем проблемы сокращения личного состава, переработки и увеличения финансирования.

Новая реформа призвана обеспечить донабор сотрудников, повышение им льгот и ставок, изменение отчётности и активизацию работы подразделений по борьбе с киберпреступностью и политическими преступлениями.

Инициирование полуреформы даст Колокольцеву возможность самосохраниться как минимум на среднесрочную перспективу.

Рассматривая силовые институты, мы не должны впадать в оценочную ошибку их персонификации. ФСБ и МВД - огромные административные корпорации, которые давно уже не управляются министрами или директорами.

Так, ФСБ включает определённое количество структурных кланов - вполне самостоятельных институтов, имеющих собственные ресурсы и выходы на первых лиц.

Генерал армии Александр Бортников несёт функционал комиссара Путина, контролирующей и докладывающей инстанции. Но в МВД совершенно иная структура - она состоит из территориальных кланов, конкурирующих между собой. Так что функционал Колокольцева более слабый по сравнению с тем, что есть у его коллеги с Лубянки. Колокольцев - координатор и контролёр, который вынужден оберегать свою организацию от интересов смежников из ФСБ.

5.

Институционально смена первого лица в МВД - скорее показатель усиления клановых объединений, но само назначение министра, как правило, идёт по траектории:

- выдвиженец ФСБ,

- выдвиженец от АП,

- личное доверенное лицо президента.

Колокольцев, назначенный министром по предложению Сергея Иванова и Сергея Собянина, теперь стал ситуационным доверенным лицом Путина. Но только ситуационным.

Борьба за МВД между ФСБ и Золотовым-Ковальчуками будет усиливаться. Тем более что последние заинтересованы в расширении экспансии на поляну силовиков в условиях физиологического ослабления Игоря Сечина.

За месяц серьёзно изменилось восприятие среди элит нового помощника Путина Алексея Дюмина.

Пока он активно набирает полномочия - секретарь Госсовета, третий куратор ОПК, куратор спорта.

Дюмину отдали в распоряжение управление деятельности Госсовета (находилось под контролем Кириенко). Его возглавил один из лучших аналитиков Кремля Владимир Симоненко. И налицо - достаточно сильная поддержка Дюмина, учитывая его средние аналитические способности. Вероятно, именно Симоненко займётся выработкой политических нарративов для Госсовета.

Алексей Дюмин - весьма интересный персонаж, учитывая, что ему авансом выдан какой-то небывалый капитал ожиданий.

Не секрет, что Путин любит долгоиграющие вбросы. Скажем, тема смертельной болезни Путина - целиком личный креатив президента, позволяющий несколько лет держать оппонентов в напряжении.

Дюмин во многом - такой же медийный президентский продукт.

Пока - продукт. Сильная сторона Дюмина заключается в том, что при средних способностях он умеет на чувственном уровне встраиваться в политическую ситуацию и получать выгоду. Личная черта помогает бывшему старшему адъютанту наращивать вес. И можно уже прогнозировать, что статус Дюмина будет серьёзно отличаться от статуса его предшественника Игоря Левитина.

Подводя черту по отчётному анализу, необходимо обратить внимание на два любопытных кейса.

Бывший министр энергетики Николай Шульгинов неожиданно стал кандидатом в Госдуму от Хакасии. Шульгинову 73 года, и на встрече с Путиным после отставки он сказал президенту о желании уйти в частную жизнь и поработать в частных компаниях.

Но буквально через неделю экс-министра отправили на выборы. Многочисленные слухи говорят, что инициатива исходила от Сечина, который не смог продавить своего человека в Минэнерго. Хотя министерство считалось вотчиной Сечина, а не Тимченко. Теперь Сечин хочет любыми путями продавить Шульгинова на место главы комитета Госдумы как центра консенсуса с Сечиным, в последнее время растратившего вес на фоне разговоров об ухудшении его здоровья.

Шульгинов - пример клановой олигополии, но пример не консенсусный. Никаких гарантий у Шульгинова по большому счёту нет. И Сечину придётся применить весь свой ресурс, потому что проигрыш приведёт к падению ставок для настоящего Игоря Ивановича.

Второй кейс - институционная легитимизация наследника Рамзана Кадырова Али. Рамзан на протяжении последнего года, испытывая явные проблемы со здоровьем, проводит глобальные изменения, позволяющие клану закрепить власть, создающие институты гарантии. Ставка Рамзана на Али интересна, ведь молодой Кадыров имеет скрытые потенциалы роста.

Опекать Али назначены Даудов (Лорд) и Алаудинов. Гарантами выбраны Минобороны и Росгвардия. Особенность ситуации в том, что формально Кадыров верит в гарантии российских структур, но вместе с тем усиливает силовую составляющую внутри Чечни, которая нацелена на сохранение интересов клана. Следовательно, при внешнем лоялизме кадыровцы держат в уме военный сценарий.